Три ноты морфия — @дневники: асоциальная сеть

суббота, 25 мая 2013

00:49

Валерий Брюсов "Довольным"

деформация

Мне стыдно ваших поздравлений,
Мне страшно ваших гордых слов!
Довольно было унижений
Пред ликом будущих веков!

Довольство ваше — радость стада,
Нашедшего клочок травы.
Быть сытым — больше вам «е надо,
Есть жвачка — и блаженны вы!

Прекрасен, в мощи грозной власти,
Восточный царь Ассаргадон,
И океан народной страсти,
В щепы дробящий утлый трон!

Но ненавистны полумеры,
Не море, а глухой канал,
Не молния, а полдень серый,
Не агора, а общий зал.

На этих всех, довольных малым,
Вы, дети пламенного дня,
Восстаньте смерчем, смертным шквалом,
Крушите жизнь — и с ней меня!

@темы: стихи

URL

00:48

Валерий Брюсов "Только русский"

деформация

Только русский, знавший с детства
Тяжесть вечной духоты,
С жизнью взявший, как наследство,
Дедов страстные мечты;

Тот, кто выпил полной чашей
Нашей прошлой правды муть, —
Без притворства может к нашей
Новой вольности примкнуть!

Мы пугаем. Да, мы — дики,
Тесан грубо наш народ;
Ведь века над ним владыки
Простирали тяжкий гнет, —

Но когда в толпе шумливой,
Слышишь брань и буйный крик, —
Вникни думой терпеливой,
В новый, пламенный язык.

Ты расслышишь в нем, что прежде
Не звучало нам вовек:
В нем теперь — простор надежде,
В нем — свободный человек!

Чьи-то цепи где-то пали,
Что-то взято навсегда,
Люди новые восстали
Здесь, в республике труда.

Полюби ж в толпе вседневный
Шум ее, и гул, и гам, —
Даже грубый, даже гневный,
Даже с бранью пополам!

@темы: стихи

URL

00:44

Александр Блок

деформация

Да. Так диктует вдохновенье:
Моя свободная мечта
Все льнет туда, где униженье,
Где грязь, и мрак, и нищета.
Туда, туда, смиренней, ниже, —
Оттуда зримей мир иной...
Ты видел ли детей в Париже,
Иль нищих на мосту зимой?
На непроглядный ужас жизни
Открой скорей, открой глаза,
Пока великая гроза
Все не смела в твоей отчизне, —
Дай гневу правому созреть,
Приготовляй к работе руки...
Не можешь — дай тоске и скуке
В тебе копиться и гореть...
Но только — лживой жизни этой
Румяна жирные сотри,
Как боязливый крот, от света
Заройся в землю — там замри,
Всю жизнь жестоко ненавидя
И презирая этот свет,
Пускай грядущего не видя, —
Дням настоящим молвив: Нет!

URL

вторник, 21 мая 2013

03:56

Анна Ахматова

деформация

А ты теперь тяжелый и унылый,
Отрекшийся от славы и мечты,
Но для меня непоправимо милый,
И чем темней, тем трогательней ты.

Ты пьешь вино, твои нечисты ночи,
Что наяву, не знаешь, что во сне,
Но зелены мучительные очи,-
Покоя, видно, не нашел в вине.

И сердце только скорой смерти просит,
Кляня медлительность судьбы.
Всё чаще ветер западный приносит
Твои упреки и твои мольбы.

Но разве я к тебе вернуться смею?
Под бледным небом родины моей
Я только петь и вспоминать умею,
А ты меня и вспоминать не смей.

Так дни идут, печали умножая.
Как за тебя мне Господа молить?
Ты угадал: моя любовь такая,
Что даже ты не смог ее убить.

@темы: стихи

URL

03:54

Эдуард Асадов

деформация

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться,
И утром расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой и улыбнуться,
И целый день волнуясь ждать вестей.
Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить кофе утром, говорить и спорить,
С кем можно ездить отдыхать на море,
И как положено, и в радости и в горе,
Быть рядом, но при этом не любить.
Как мало тех, с кем хочется мечтать,
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке,
И счастья большего не знать и не желать.
Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты, сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять.
Вот так и вьется эта канитель,
Легко встречаются, без боли расстаются,
Все почему? Все потому, что много тех,
С кем можно лечь в постель,
И мало тех, с кем хочется проснуться.
Мы мечемся, работа, быт, дела,
Кто хочет слышать, все же должен слушать,
А на бегу увидишь лишь тела,
Остановитесь, что бы видеть душу.
Мы выбираем сердцем, по уму,
Боимся на улыбку улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться.
Как много тех, с кем можно говорить,
Как мало тех, с кем трепетно молчанье,
Когда надежды тоненькая нить,
Меж нами, как простое пониманье.
Как много тех, с кем можно горевать,
Вопросами подогревать сомненья,
Как мало тех, с кем можно узнавать,
Себя, как своей жизни отраженье.
Как много тех, с кем лучше бы молчать,
Кому не проболтаться бы в печали,
Как мало тех, кому мы доверять
Могли бы то, что от себя скрывали.
С кем силы мы душевные найдем,
Кому душой и сердцем слепо верим,
Кого мы непременно позавем,
Когда беда откроет наши двери.
Как много их, с кем можно не мудря,
С кем мы печаль и радость пригубили,
Наверно только им благодаря,
Мы этот мир изменчивый любили.

@темы: стихи

URL

воскресенье, 19 мая 2013

19:05

Сон о тысяче свечей.

деформация

Какая, всё же, глупость, однако, думаю, и она достойна того, что бы запечатлеть её на бумаге.
Проснулся я сегодня в настроении странном. Оставим тот мрачные диалог, что я был вынужден вести с утра. Не имею я прав на то, что бы о нём распространяться. Оппонент мой, довольно занятный человек, склонен к некоторому гротеску в своих словах и поступках, ему кажущихся обыденными. Ну да ладно. Действительно, оставим об этом.
Что касается сна, приведшего к подобному моему настрою, и тут я выражусь абстрактно. Всё же, пишу для себя скорее, оттого имею право на упущения в детализации происходящего со мной.
Этим сном вновь правила та личность, что больше года не даёт покоя моей мрачной душонке. Не знаю, каким образом въелась она в моё нутро; что послужило этому странному стремлению жить внутри моего сознания эту поистине выдающуюся личность. Однако, однажды снизойдя до меня, она всё ещё выявляет свой чудный, дымчатый облик, оставляющий на моём лике мягкую, потерянную улыбку.
Сон был странный, почти сюрреалистичный. Может тому способствовал очередной рассказ Мураками, прочитанный мной ночью, в состоянии далеком от адекватного? В любом случае, этот странный сон въелся в меня, мешая мне и сейчас прийти к реалистичному осознанию мира.
Она, эта выдающаяся личность, вела меня, как проводник, через десятки миров, в каждом из которых так или иначе фигурировали одни и те же люди. В одном мире мы решились организовать бизнес, суливший несусветную прибыль. В другом - написать книгу, способную всколыхнуть человечество. И так далее... В каждом измерении на меня косились с негодованием, с неким осуждением, в то время, как эту личность восхваляли. Она же, не смотря на присущую ей сухость в отношении меня, каждый раз строго одёргивала неумелых критиков.
Довольно странный сон.
Он оборвался на середине, оборвался на реплике одного из второстепенных персонажей, звучавшей примерно так:
- "Как может эта выдающаяся личность терпеть рядом с собой такую посредственность как ты?"
И в тот момент я почувствовал себя именно тем нулём, который приобретает значение лишь тогда, когда впереди него идут цифры.
Однако, что плохого в том, что союз пятёрки, скажем, и нуля приведёт к пятидесяти? ...
Проснулся я в страшном негодовании. С одной стороны, я был восхищён тем отношением к себе этой прелестной личности, что ни раз выявляла себя в моих снах. С другой - возмущён таким отношением к себе других, к самодостаточному и, признанному талантливым, человеку.
Нахожусь в некой прострации и теперь.
Зеро... Почему меня так волнует это?

@темы: о жизни

URL

суббота, 18 мая 2013

00:21

18 мая.

деформация

Человек самодостаточный, это когда, не найдя себе собеседника, ты удовлетворяешься общением с самим собой? /смеясь/
Здравствуй, Хасс - Рен - Рихтер, ты сегодня так не весел, так боишься вновь остыть; не поёшь ты шумных песен, шумным ты не хочешь быть.
Что-то в этом роде. Вообще, в диалоге с самим с собой, хочется, так хочется возвестить себе же о том, что здоровье, увы, сдаёт. Что не мальчик уже - вон, через месяц стукнет....ох, боже мой, лучше и не вспоминать. /хохотнув/ Что не мальчик, и пора бы перестать пить, наконец. Может, месяц трезвенности объявить?
А так - всё не плохо, наверное.
Устал опять, правда. Какая-то гнетущая и правящая балом усталость.
Не помню уже, когда был прилив сил последний. Меланхолично и лениво существую.
Что-то изменится, может быть? Может быть, даже сам что-то изменю...

Опять столкнулся с тем, что не могу подобрать себе книжечку на вечернее чтение.
Мураками? Что там я у него ещё не читал?...
Достоевский отошёл на второй план. Бальзак, Мопассан и иже с ними со всеми.
Буковского не могу осилить уже с месяц. Тяжёлое чтиво. Для меня - тяжёлое.
Хочется...Бредбери? Вербера? Да, хочется фантастики и сказок, пожалуй.
Почитаю Бредбери.

@темы: о жизни

URL

воскресенье, 12 мая 2013

23:02

И ещё немного Лермонтова.

деформация

Безумец я ! вы правы, правы!
Смешно бессмертье на земли.
Как смел желать я громкой славы,
Когда вы счастливы в пыли!
Как мог я цепь предубеждений
Умом свободным потрясать,
И пламень тайных угрызений
За жар поэзии принять?
Нет, не похож я на поэта!
Я обманулся, вижу сам;
Пускай как он, я чужд для света,
Но чужд зато и небесам!
Мои слова печальны: знаю;
Но смысла их вам не понять.
Я их от сердца отрываю,
Чтоб муки с ними оторвать!
Нет... мне ли властвовать умами,
Всю жизнь на то употребя? -
Пускай возвышусь я над вами,
Но удалюсь ли от себя?
И позабуду ль самовластно
Мою погибшую любовь,
Все то, чему я верил страстно,
Чему не смею верить вновь?

@темы: стихи, вне темы

URL

23:01

"Я знаю женщину..." Николай Гумилёв

деформация

Я знаю женщину: молчанье,
Усталость горькая от слов
Живет в таинственном мерцаньи
Ее расширенных зрачков.

Ее душа открыта жадно
Лишь медной музыке стиха,
Пред жизнью дольней и отрадной
Высокомерна и глуха.

Неслышный и неторопливый,
Так странно плавен шаг ее,
Назвать нельзя ее красивой,
Но в ней все счастие мое.

Когда я жажду своеволий
И смел и горд - я к ней иду
Учиться мудрой сладкой боли
В ее истоме и бреду.

Она светла в часы томлений
И держит молнии в руке,
И четки сны ее, как тени
На райском огненном песке.

@темы: о жизни, стихи

URL

понедельник, 06 мая 2013

14:39

Бенедиктов Владимир Григорьевич "Бессонница"

деформация

Полночь. Болезненно, трудно мне дышится.
Мир, как могила, молчит.
Жар в голове; Изголовье колышется,
Маятник-сердце стучит.
Дума, - не дума, а что-то тяжелое
Страшно гнятет мне чело;
Что-то холодное, скользкое, голое
Тяжко на грудь мне легло:
Прочь - И как вползшую с ядом, отравою
Дерзкую, злую змею,
Сбросил, смахнул я рукой своей правою
Левую руку свою,
Вежды сомкну лишь - и сердце встревожено
Мыслию: жив или нет?
Кажется мне, что на них уж наложена
Тяжесть двух медных монет,
Словно покойник я. Смертной отдышкою
Грудь захватило. Молчу.
Мнится, придавлен я черною крышкою;
Крышку долой! Не хочу!
Вскройтесь глаза, - и зрачки раздвигаются;
Чувствую эти глаза
Шире становятся, в мрак углубляются,
Едкая льется слеза.
Ночь предо мной с чернотою бездонною,
А над челом у меня
Тянутся в ряд чередой похоронною
Тени протекшего дня;
В мрачной процессии годы минувшие,
Кажется тихо идут:
"Вечная память! Блаженни уснувшие! " -
Призраки эти поют;
Я же, бессонный, сжав персты дрожащие
В знаменье божья креста,
Скорбно молюсь. "Да, блаженни вы спящие!!! " -
Вторят страдальца уста.

@темы: о жизни, стихи

URL

пятница, 03 мая 2013

19:43

Симпатичен, однако.

деформация

Литературный проект Витвен.
vitven.rolka.su/

1.1. Имя персонажа.
Зик. Априори, навечно Зик.
Может видоизменяться до Зика II, Зика VI.
Бывал и Зиком XXI. Не понравилось. Очень.

1.2. Возраст персонажа.
Родился второго ноября 201 года Нового Времени.
На момент начала игры ему 45 лет.

1.3. Пол персонажа и его фертильность.
Мужской пол. Фертильность отсутствует, и отсутствует уже лет эдак тридцать, что нисколько его не огорчает, а местами и радует. Иногда.

1.4. Статус персонажа, как гражданина ВиВа.
Законопослушный гражданин, и никак иначе.
Двадцать восемь лет является сотрудником службы правопорядка государства, со всеми вытекающими. Уровень: Гамма.

1.5. Внешний вид персонажа.
Высок, смугл и тёмноволос. Мог бы стать ещё выше, ещё смуглее и темнее – стал бы. Вообще склонен к абсолютизму, и внешность – не исключение.
При росте в 185, весит не менее ста килограмм, представляя собой мужчину телосложения крепкого, зачастую – устрашающе крепкого.
Глаза, правда, подвели. Цвет – точнее. Синий цвет – ещё точнее. Мешающий нормальному существованию в этом мире, синий, мать его, цвет – точнее некуда. Огромный, зрелый мужик с синими глазами – смех да и только. Ему так кажется. Всю жизнь казалось и казаться будет. Хотя, заглотнув ПРЭФа, перестаёт об этом думать. Вообще много о чём думать перестаёт.
Здоров, как и все жители государства. Кожа чистая, подсвечивается мерными мышечными узлами, связками и нитями.
На лицо не плох, многие говорят – совсем даже не плох. Может, даже, и красив. Может, даже, не менее красив, чем остальные жители ВиВа.
Мимика подвижная. Вот вам и оскал глумливый, вот вам и гримаса звериная. А вообще – зубы свои показывать любит. Да отчего же не любить? Белые, истинно белые, чутка заострённые камушки – прелесть, да и только. Грех не похвастаться.
А ещё и руки любит свои. Сожмёт в кулак, обычно, поднесёт вам к лицу – любуйтесь, у вас на это миллисекунды две. Любуйтесь и завидуйте. Что б у вас Э.Ф. до небес от зависти взлетел.
Одевается, как все. Живёт, как все. ПРЭФом накачается – так и думает, как все.
Совершенен… как и все.

1.6. Характер персонажа.
Местами смирен, местами – не очень.
Пробовали спящего тигра погладить? Не пробовали? Честно – не стоит. Вот и Зика гладить не стоит. Покормить – пожалуйста. Клетку почистить – все только рады будут. А гладить, трогать, контактировать как-либо ещё – не стоит. Вам мой совет - не стоит.
Восемьдесят процентов своей жизни находился, и будет находиться, в анабиозе, сне крепком и прекрасном. И, зачастую, ПИНа никакого и не надо, хотя ПИН и попадает в организм мужчины с завидной регулярностью. Отслужил – по мордасам надавал, пару иголок в задницы подзапустил, несколькими пулями тела неугомонных прошил, можно и домой пойти. А можно и не домой. Раз на раз не приходится.
Как служащий – хорош. Как человек – не очень. Тут вообще сложно дзена и гармонии добиться, особенно – когда добиваться этого дзена особо и не тянет.
Груб, но не дерзок. Жесток, но не злобен. Эдакий авантюрист системы: вроде тварь та ещё, но, при этом – идеален и прекрасен. Осуждения не достоин. Жалости – тем более. Раньше любил девушек, теперь – любит всех. Иногда любит по несколько раз, иногда любит группами; а иногда – даже очень и очень любит, часами любит.
Обычно интеграл Э.Ф. равен нулю. В двух случаях из десяти – сотне. Пятидесяти равен редко. Тридцати – ещё реже.

1.7. Биография персонажа.
Был и жил, есть и живёт.
Родился, прошёл обучение, занял свою клетку в системе.
Шёл на повышение. Прогулка выдалась удачной и плодотворной. В тридцать пять уже гордо восседал на должности сотрудника ВСБ уровня Альфа. Уселся, казалось бы, основательно, только вот сам трон подкачал. Бывает и такое. А, может, и не трон. Не разберёшь.
Согласитесь, гулять одному – скучно, вот и гулял герой наш с напарником своим неизменным, с другом и братом. Хороший был брат и друг. Лучший, наверное, брат и друг. Только вот сломался брат и друг. Очень не вовремя сломался.
Когда товарищ его пошёл на повышение, Зик, оскалисто улыбнувшись, мерно помахал ему рукой, пожелал всех благ и удач. Умел бы завидовать – позавидовал. Но он не умел, оттого отпустил с поспешностью, да платочком белым помахал. Скучно стало Зику, конечно. Тоскливо стало. И думал он уже, что не встретится со своим братом – другом никогда; и лучше было бы, если бы действительно не встретился.
И свыкся уже Зик со своим одиночеством, наглотался ПИНа, наглотался ПРЭФа, да смирился. И не вспомнил бы он о своём прелестном товарище, но тут случай подкинул им очередной повод для встречи.
Поступил сигнал. «Преступник I класса. Лучше – задержать живым, ещё лучше – не совсем живым. В идеале – совсем не живым». Ну, что же здесь поделаешь? Собрался Зик I, сел в свою премиленькую машинку, да поехал на задержание, попутно МОСП пулями оснащая. Приехал. Посмотрел на этого преступника. Обалдел…Очень даже обалдел. До 120 пунктов в Э.Ф. обалдел. Схватил грешника под холёны рученьки и выпроводил, тихо – тихо так, из столицы.
В отчёте указал, мол, тот сам сбежал. Ему поверили, сделали вид, что поверили. Вид то сделали, но из Альф выпроводили так же тихо, как и мужчина своего брата - друга из верхнего города.
С тех пор и томится герой наш в Гаммах, варится и обжаривается, да подаётся к столу каждому, кто готов снизойти до сострадания. Правда, гурманы не редко получают от «кушанья» своего за это самое сострадание по башке, и ещё чаще посылают такую экзотику в пище ко всем чертям.

@темы: о жизни

URL

четверг, 02 мая 2013

00:19

...гротеск сплошной.

деформация

Высок, строен и крепок. Должен был быть высоким, стройным и крепким. Был высоким, стройным и крепким. Стал вытянутым, тощим и жилистым. Такая вот реалия жизни.
Был брюнетом, стал блондином. Глаза, будто бы потеряв свои краски, обесцветились так же, как и волосы. А были карими, как и у половины населения столицы. Были…
Мужчину будто бы выстирали, выжали и положили томиться под, не знающим пощады, солнцем. Синтетическая материя выцвела и потеряла свою форму. А, ведь, на ярлыке было что-то сказано о щадящем режиме. Но щадящий режим в нижнем городе – бред и мерзость. Именно бред и мерзость.
При росте под два метра, весит не более семидесяти килограмм, оттого кажется шпалой, высоты несусветной. Мышцы, обрамляющие это неаккуратное тело, высохнув, уродливыми полосами огибают скелет. Растяжки, словно шрамы, изрезав кожу, представляют собой не самое приятное зрелище для неопытного глаза жителя столицы. В Нижнем же привыкли, да и как не привыкнуть, когда каждый третий там такой?
Линзы, когда-то неосторожно наклеенные на глазные яблоки, сжились с ними, и врослись в них. С тех времён и приобрёл взгляд мужчины для всех жаждущих поэзии «стальной блеск беспробудной серости», для материалистов же бренных – холодный, серый окрас, подкреплённый вечно лиловой кромкой в виде протестующих сосудов.
Выбеленные волосы представляют собой зрелище, также, довольно интересное. В этой хилой шевелюре вы найдёте и желтизну, и белизну, и чего вы там только не найдёте! Вот, и истинный оттенок пробивается в нескольких прядях, рваными перьями закрывающих широкий лоб.
Лицо же у мужчины – мордочка молоденького мальчика, не иначе. Не найдёте вы, как не ищите, резкости в этих милых чертах, не заметите краски прожитых жизней. Только губы, порой кривящие лицо, надтрескивают, ломают нежную оболочку, но так редко они снисходят до улыбки искренней, что не заметить вам никогда этого уродства за маской лицемерия, не зацепить взором яда, струящегося через трещины.

@темы: о жизни

URL

воскресенье, 28 апреля 2013